«Вышел на улицу и увидел, что город совершенно другой: что едет бронетехника, что люди выстраиваются в гигантские очереди к банкам и банкоматам; в банкоматах нет денег, в магазинах нет продуктов. Сумасшедшие очереди везде. И сказать, что люди подавлены, — это не сказать ничего. Вот, человек в полном горе, вы видите, что на нем нет лица, — то это был весь город. Ты идешь как в какой-то вате среди этих людей, ты смотришь по сторонам, тебе кажется, что это просто дурной сон. Разрывается телефон от звонков: пишут люди в первую очередь из России — с друзьями из Киева или Кривого Рога это и так все понятно, я сам им должен писать, мы должны писать друг другу, — а вот как раз из России пишут люди, как им стыдно, какое безумие, что там происходит, коллеги».
«Ну, меня очень удивило, что когда я жил в Украине, мы все идеализировали жизнь в Европе. Нам всем казалось, что Европа — это что-то, где все идеально, где все чисто, компьютеры будущего. А когда я посмотрел и увидел эти принтеры 80-х годов, которые скорее сожрут бумагу, чем распечатают, какие-то ужасные компьютеры, хуже тех, которые у меня были на уроках информатики в 1992 году — меня это поразило. Украина ушла далеко вперед в плане интернета, у нас прекрасный интернет, у нас сайты выглядят просто потрясающе. Здесь зайдешь на государственный сайт или сайт ČSOB и думаешь: «Почему не найдете украинского программиста, который вам сделает визуал классный, сделает удобно, как в Украине?» Мы к этому привыкли. То есть какие-то вещи приходится понимать, что Украина во многом лучше.»
«У телевидения была такая риторика: «Вот, есть законный президент — замечательный Янукович. А тут какие-то люди вышли на площадь; да посмотрите на их лица — это бандиты, сразу видно, бездельники. Почему ты не на работе? Что ты делаешь на площади?» Такие, значит, новости. А парни бравые из «Беркута» — бедненькие: одного ударили, у него синяк, а этот мальчик-беркутовец, у него семья, дети. Вдруг, в один момент (это просто было поразительно) происходит перелом сил. Все, видно, что Янукович проиграл, видно все. И вот вчера, в четверг, была вот эта штука, приходит пятница: «Наши ребята свергают эту власть, эти фашисты из "Беркута" продолжают избивать, но наши ребята…» И это сидит и говорит тот же человек, который вчера. Это не преувеличение, это не в пятницу, потом два дня и понедельник; это был четверг-пятница. А главное — как она это говорит: так же уверенно, как говорила другое вчера. Я ее совершенно не виню, это прекрасный человек, и классное было телевидение. Но это так создано — ты ходишь по курсу: куда ветер дует, туда и ты, ты стараешься выживать. Но, Господи! Ведь она могла просто обозначить этот момент: «Послушайте, ребята, я в двух словах: мы вчера ошибались, мы вчера вынуждены были говорить так — нас Янукович взял в заложники, нас беркутовцы держали дубинками». Но нет.»
Максим Кабир (укр. Максим Кабір; род. 16 января 1984, Кривой Рог, Украинская ССР) — украинский писатель в жанре хоррор, сценарист, телеведущий и анархистский активист. Эмигрировал в Чехию после начала полномасштабного российского вторжения в Украину.
Окончил исторический факультет Криворожского педагогического института. Тема его дипломной работы была посвящена феномену фашизма.
Работал школьным учителем, архивистом в газете. С 2007 года работал на криворожском телевидении, где прошел путь от звукорежиссера до телеведущего. Автор и ведущий программ об искусстве и культуре («Артобъект» и др.).
Как писатель дебютировал в конце 2000-х годов. В своих произведениях (проза, стихи) часто обращается к темам мистики, истории XX века и природы зла. Его творческий метод характеризуется как создание «уютных страшных вещей», призванных отвлечь от реальных ужасов. Автор романа «Ящики» (написан под впечатлением от работы почтальоном в Праге) и готовящейся к публикации книги «Иерархи», действие которого происходит в Протекторате Богемия и Моравия. Также пишет сценарии для компьютерных игр, работает редактором и гострайтером.
С начала 2000-х годов участвовал в антиправительственных акциях протеста, придерживается анархистских взглядов. Его общественная позиция характеризуется глубоким скепсисом по отношению к государственной власти и недоверием к любым формам политического кумиротворчества. Разочарование в украинской политике после 2014 года привело его к «внутренней эмиграции».
После начала полномасштабного российского вторжения в Украину в феврале 2022 года проживал в Кривом Роге, где стал свидетелем преобразования города в условиях войны. В августе 2022 года легально эмигрировал в Прагу (Чехия), где работает в социальной сфере и продолжает творческую деятельность.
Hrdinové 20. století odcházejí. Nesmíme zapomenout. Dokumentujeme a vyprávíme jejich příběhy. Záleží vám na odkazu minulých generací, na občanských postojích, demokracii a vzdělávání? Pomozte nám!
