Následující text není historickou studií. Jedná se o převyprávění pamětníkových životních osudů na základě jeho vzpomínek zaznamenaných v rozhovoru. Vyprávění zpracovali externí spolupracovníci Paměti národa. V některých případech jsou při zpracování medailonu využity materiály zpřístupněné Archivem bezpečnostních složek (ABS), Státními okresními archivy (SOA), Národním archivem (NA), či jinými institucemi. Užíváme je pouze jako doplněk pamětníkova svědectví. Citované strany svazků jsou uloženy v sekci Dodatečné materiály.

Pokud máte k textu připomínky nebo jej chcete doplnit, kontaktujte prosím šéfredaktora Paměti národa. (michal.smid@ustrcr.cz)

Станислава Терентьева Stanislava Terentyeva (* 1993)

• 1993: родилась 26 ноября в городе Миоры, Витебская область, Беларусь, жила в Витебске

• 2000-е: училась в гимназии с художественным уклоном; активно участвовала в жизни местной Униатской церковной общины, занималась волонтерской работой

• 2010-е: поступила на исторический факультет Гродненского университета; увлеклась этнографией: изучала обряды, танцы, занималась реконструкцией костюмов IX века, руководила этнографическим коллективом; из-за финансовых трудностей была вынуждена прервать учебу

• 2020: окончила заочное отделение Полоцкого университета по специальности «Гостеприимство и туризм»; открыла турагентство в Витебске, позже работала в общественной организации по профилактике ВИЧ, взаимодействуя с уязвимыми группами населения

• 9 августа 2020: участвовала в избирательной кампании и мирных протестах после президентских выборов в Беларуси; работала независимым наблюдателем на выборах; неоднократно задерживалась, была арестована дома и оштрафована по абсурдному обвинению (демонстрация швейцарского флага была трактована как использование запрещенной символики)

• октябрь 2020: во время частной вечеринки стала жертвой жесткого рейда ОМОНа с обыском, задержанием и последующей клеветнической кампанией в государственных СМИ

• 2021: после ареста гражданского мужа, Кирилла Бородича, по обвинению в «терроризме» была вынуждена срочно покинуть Беларусь нелегальным путем; находилась в эмиграции в Украине, Грузии, прошла годовой курс обучения в Польше

• 2022: после начала полномасштабного вторжения России в Украину создала и координировала работу масштабного проекта (веб-сайт и сеть волонтеров) по помощи украинским беженцам

• 2024: находилась в Чехии на трехмесячной стажировке

Цена инакомыслия: как система вытесняет активистов из Беларуси

Станислава Терентьева — белорусская гражданская активистка и этнограф, вынужденная покинуть страну в 2021 году после преследований со стороны режима. Ее история — это хроника постепенного выдавливания инакомыслящих из Беларуси через систему обысков, задержаний, судов и пропагандистской травли. Несмотря на давление, она продолжила правозащитную деятельность в эмиграции, организовав масштабную сеть помощи беженцам.

Семейная история

Станислава Терентьева родилась 26 ноября 1993 года в Миорах, потом жила в Витебске.

Ее мать, Наталья Дмитриевна Терентьева (урожденная Молявко) родом из Миор. По профессии — ветеринарный техник, однако она редко работала по специальности, так как посвящала себя воспитанию детей: Станислава — старшая, у нее есть две младшие сестры и брат. Наталья Дмитриевна была прихожанкой Униатской церкви и с детства приобщала детей к церковной жизни.

Отец, Сергей Иванович Терентьев, скончался, когда Станиславе было восемь лет. Он являлся гражданским активистом, одним из инициаторов установки креста в память о жертвах репрессий. В последние годы жизни его мучили нравственные терзания: он разочаровался в оппозиционном движении и начал злоупотреблять алкоголем.

Станислава знает, что ее родители состояли в оппозиционной партии, есть фотографии их участия в протестах 1990-х годов. Дома на 25 марта, в День Воли, всегда вывешивался красно-белый флаг. Мама говорила: «Этот гимн не наш, наш гимн — „Погоня“».

После смерти отца жизнь семьи была нелегкой. На тот момент младшей сестре не было и года. Мать не могла выйти на работу, и они жили на пособие. Денег хватало лишь на самое необходимое — сладости и одежда считались роскошью, а о поездках не могло быть и речи. Помощь оказывали священник и церковная община. Станиславе с ранних лет пришлось повзрослеть и взять на себя заботу о младших.

Семья жила у бабушки и дедушки — родителей отца, они помогали. Дедушка после войны оказался в детском доме в Грузии. Ему дали фамилию Ергобиани — в честь сванского врача, который о нем заботился. После детдома он поступил в железнодорожный техникум в Баку, где встретил бабушку, приехавшую на учебу из Белоруссии. Впоследствии он взял ее фамилию. 

Воспитание духа: религиозная жизнь и социальная ответственность

В пятом классе Станислава поступила в гимназию с художественным уклоном. Она готовилась к поступлению самостоятельно, что свидетельствует о ее целеустремленности, учитывая высокий уровень учебного заведения. 

Значительное место в ее жизни по-прежнему занимала религиозная деятельность. С раннего детства каждое воскресенье Станислава вместе с матерью посещала литургию. Как и многим детям, ей порой не хотелось стоять на службе — больше тянуло играть со сверстниками. Однако ключевое влияние на нее оказала личность священника — умного и интеллигентного человека, который всегда находил время ответить на все ее вопросы. Для Станиславы он стал важной фигурой в формировании мировоззрения. Помимо служб, она посещала библейские лекции, где поднимались глубокие философские темы.

Важно отметить, что литургия велась на белорусском языке. Община была небольшой, но ее члены проявляли живой интерес к национальной культуре и языку. Именно здесь Станислава начала заниматься волонтерской работой: она помогала детям из социальных приютов, людям с инвалидностью и пожилым, что стало для нее важным практическим опытом милосердия и социальной ответственности.

Самоопределение: университет и этнографический поиск

Станислава поступила на исторический факультет Гродненского университета. В этот период, углубленно изучая различные религиозные учения, она пришла к агностицизму, перестала верить и посещать церковь. Однако у нее сохранилось глубокое уважение к людям из религиозной общины, которые поддерживали ее семью в трудные времена.

Ее серьезным увлечением стала этнография: Станислава активно участвовала в работе этнографического клуба, изучала белорусские обряды, песни и танцы. Она не только теоретически исследовала традиции, но и осваивала их на практике — вышивала сорочки, шила андераки (традиционные юбки), занималась реконструкцией костюмов IX века. Со временем она возглавила этнографический коллектив. Результатом ее passion-проекта стала серия открыток, посвященная Витебску IX века, где были изображены реконструкции костюмов людей разных сословий: воина, мещанки и других.

Однако учебу в Гродно пришлось прервать из-за финансовых трудностей: после повышения платы за обучение и отказа в предоставлении общежития Станислава была вынуждена начать работать. Она поступила на заочное отделение Полоцкого университета на специальность «Гостеприимство и туризм».

Работа и общественная деятельность: поиск призвания

Станислава окончила университет в 2020 году и открыла турагентство в Витебске. Однако вскоре осознала, что ее истинное призвание — работать в социальной сфере. Свое место она нашла в общественной организации, занимающейся профилактикой ВИЧ. В рамках этой работы она взаимодействовала с группами риска, в частности с сообществом геев и трансгендерных людей.

Станислава особо подчеркивает, что деятельность значительно осложнялась тем, что в Витебске тема ВИЧ и LGBTQ+ была строго табуирована. Несмотря на это ей удавалось наладить конструктивный диалог с властями и даже привлекать государственное финансирование для своих проектов. Она плотно сотрудничала с Министерством здравоохранения и местными учреждениями, вместе с официальными представителями участвуя в конференциях и рабочих встречах.

Август 2020: надежда и репрессии

Станислава рассказывает, что на президентских выборах поддерживала кандидата Виктора Бабарико. Его арест, а затем и задержание Сергея Тихановского сделали для нее очевидным начало жесткого политического противостояния. Ключевым в тот момент было ощущение: «Было чувство, что все в стране можно изменить. Я верю в мирные протесты. Для меня это способ поддержать других и показать свое несогласие».

9 августа Станислава работала независимым наблюдателем от одной из общественных организаций. «Меня не пустили на мой избирательный участок, — вспоминает она. — Вместе с другими наблюдателями мы распределили зоны ответственности, чтобы фиксировать подсчет голосов. Я требовала от комиссии опубликовать официальные результаты». К вечеру на участок прибыла милиция. «Нам с моим партнером (Кириллом Бородичем) пришлось убегать. Мы направились на площадь».

12 августа она участвовала в женском протесте с цветами. «Только я встала в цепочку, встретила коллегу, взяла ее за руку — и тут же увидела, как передо мной резко тормозит машина с тонированными стеклами. Я была в самом конце колонны, и меня первую начали заталкивать в эту машину. Я не могла убежать». Их повезли в неизвестном направлении. «Это были люди в черном, без опознавательных знаков на форме. Я не понимала, куда нас везут».

Их привезли в актовый зал одного из РОВД, там было много задержанных. Там у них записывали личные данные, читали нравоучительные лекции, брали отпечатки пальцев, после чего водили на беседу к начальнику районного отдела внутренних дел.

Арест дома: абсурдное обвинение

После нескольких задержаний на акциях протеста последовал арест дома: сотрудники силовых структур доставили ее на допрос в Октябрьское РОВД Витебска. Формальным основанием для задержания стало опознание на видеозаписи, где Станислава шла со швейцарским флагом. Как она объясняет, часть семьи ее гражданского мужа, Кирилла, живет в Швейцарии, и они взяли флаг, чтобы символически показать поддержку от тех, кто находится за границей.

С нее взяли объяснения, составили административный протокол и назначили суд. «Я была известной активисткой в Витебске, и на мой суд пришло много людей, — вспоминает Станислава. — Тогда это еще не было опасным. Зал суда был полностью заполнен. Эта поддержка придавала уверенности и смелости». Несмотря на это суд вынес обвинительный приговор: ей был назначен штраф за так называемую «запрещенную символику» — швейцарский флаг был произвольно трактован как демонстрация бело-красно-белой символики.

Специфика допросов: психологическое давление и завуалированные угрозы

Станислава отмечает, что в Октябрьском РОВД существовала практика обязательного проведения «беседы» начальника отдела со всеми задержанными. Она описывает это как своеобразную «игру в хорошего человека», которая, однако, сопровождалась психологическим давлением и намеками.

Угрозы были тщательно завуалированы. Например, следовали фразы вроде: «Мы знаем, где работает твоя мать». При этом прямое указание на возможные проблемы избегалось, что создавало атмосферу неопределенности и страха. Другим инструментом давления были устрашающие намеки, маскирующиеся под безобидные вопросы, такие как: «А ты боишься крови?»

Рейд ОМОНа: тактика устрашения и компромата

Ситуация коренным образом изменилась после рейда, который провел ОМОН. Поводом послужила частная вечеринка Станиславы и ее друзей, устроенная по случаю Хэллоуина. Когда праздник уже закончился, часть гостей разошлась, а остальные легли спать, в дом ворвались сотрудники ОМОНа, их было около 20 человек.

«Всех заставили лечь лицом на пол. Скидывали с кроватей… Меня снимали на видео, заставляли назвать себя, рассказать, кем работаю. Все в доме было перевернуто и разбито. Парней раздевали, выгоняли на улицу и заставляли приседать, — вспоминает Станислава. — Это был наряд из Минска. Они откровенно издевались и угрожали. Становились ботинками на лицо, выталкивали людей на холод. Все это длилось несколько часов».

После доставки в РОВД всем задержанным были предъявлены обвинения в употреблении наркотиков. Их повезли на медицинское освидетельствование, где процедура сдачи анализа мочи проводилась при открытых дверях туалета — специально, чтобы унизить.

Через месяц расследования дело было закрыто за отсутствием состава преступления. Однако итогом этого рейда стал пропагандистский фильм. В нем про Станиславу и ее сестер говорилось, что они «устраивают оргии и заражают людей ВИЧ». В ролике использовались кадры с места задержания и обнаженные тела людей. Как следует из ее слов, целью было не только опорочить ее, но и склонить к сотрудничеству: от нее требовали выдавать информацию о клиентах ее организации. На сотрудничество она не пошла.

С этого момента продолжать работу с сообществом геев и трансгендерных людей стало попросту опасно.

Июль 2021 года: вынужденный отъезд

В июле 2021 года, когда Станиславы не было дома, ей позвонила мать Кирилла и сообщила, что в их квартире прошел обыск. Силовики изъяли всю технику, а самого Кирилла арестовали по обвинению в терроризме.

Проконсультировавшись с правозащитниками, Станислава осознала, что им необходимо срочно уехать, причем неофициальными путями. Изначально она совсем не планировала покидать страну и не была готова к такому развитию событий — ее паспорт истекал уже через год. Однако страх за партнера, которому по статье о терроризме грозило длительное заключение, вынудил ее принять это тяжелое решение.

Они зашли домой всего на час. «Мы взяли только то, что попалось под руку. Думать рационально в такой ситуации было невозможно, — вспоминает она. — Сняли все деньги с карты и наличными купили билеты на дизель до Польши». Их маршрут состоял из множества отрезков.

Уже когда на лодке они подплывали к границе с Россией, она написала коллегам, что больше не сможет продолжать работу. Спустя несколько суток дороги они оказались в Украине.

Украина, Грузия, Польша: поиск убежища и новая деятельность

В Киеве они остановились у сестры Станиславы. Через несколько дней им предоставили место в хостеле для беженцев. С первых дней Станислава начала подрабатывать менеджером и тренером, но в Украине она не чувствовала себя в безопасности.

Вскоре на последние деньги они купили билеты и уехали в Грузию. «Я влюбилась в Грузию, — признается Станислава. — Она непохожа на Беларусь: другая культура, другая природа. Именно из-за этой разницы разрыв с Витебском переносился немного легче». Уже в первые дни пребывания в Грузии Станислава начала систематизировать информацию для беженцев. К ней подключились волонтеры, и вместе они запустили международный проект помощи, поддерживающий беженцев любой национальности. В его работе было задействовано представительство из 40 стран; отдельное внимание уделялось помощи людям с особыми потребностями.

Однако вскоре она столкнулась с проблемами легализации: срок действия ее белорусского паспорта истек. Это подтолкнуло ее подать заявку на образовательную программу польско-американского института, после получения места в которой они с Кириллом переехала в Польшу.

Во время обучения Станислава провела два исследования: о том, как беженцы взаимодействуют с общественными организациями, и о проблеме домашнего насилия в эмигрантской среде.

Вернуться в Грузию они уже не могли — не было уверенности, что их впустят, поскольку Станислава давала комментарии грузинским СМИ о протестах, происходивших в стране.

Полномасштабное вторжение: новая миссия помощи

Когда началось полномасштабное вторжение России в Украину, Станислава оперативно создала специализированный сайт для украинских беженцев. На этом ресурсе была собрана вся критически важная информация: как безопасно выехать из страны, как найти помощь на месте, куда обращаться.

География ее деятельности расширилась до глобальных масштабов: с ней связывались люди от Австралии до Черногории, и она координировала оказание помощи. Для работы над проектом было привлечено около 150 волонтеров.

Помимо логистики, особое внимание уделялось безопасности: команда разрабатывала и распространяла памятки для женщин и детей. Также сайт предоставлял информацию о языковых курсах, пособиях и даже актуальных новостях из Украины.

Прага: новая глава и груз прошлого

Станислава приехала в Прагу для участия в программе, в рамках которой будет проходить трехмесячную стажировку.

В ее ближайшие планы входит необходимость позаботиться о себе: поступить в магистратуру, решить вопрос с легализацией и заняться здоровьем — сказываются серьезные психологические и физические последствия перенесенных стрессов.

Вся ее семья к настоящему моменту также находится в эмиграции. Мать — в Польше, родители Кирилла — в Швейцарии. Несмотря на трудности, Станислава сохранила тесную связь с братом и сестрами. Их объединяют общие ценности и глубокая взаимная поддержка.

Квартира, которую они оставили в Витебске, продолжает привлекать внимание силовиков: туда регулярно приходят с обысками. Сначала они выломали дверь, а затем ее заварили наглухо — этот факт был показан в сюжете на пропагандистском канале ОНТ в качестве демонстрации «силы».

Послание Станиславы

«Я думаю, что в Беларуси точно будет иначе и этот режим рухнет. Не знаю, будет ли демократический режим, но в людях уже произошли безвозвратные изменения, и новое будет строиться на базе этого опыта».